«Журналистика не мертва: за что готовы платить читатели?» — колонка The New York Times

Джим Ротенберг, колумнист The New York Times, рассуждает о том, что ждет серьезную журналистику в эпоху «сердитых котиков» и видео-роликов BuzzFeed. Журналистика жива, но стремительно меняется, и её будущее зависит не только от способности дать читателям то, что они хотят, но и от того как преподносить информацию.

Совсем недавно пара молодых затейников из BuzzFeed надевала на арбуз канцелярские резинки по одной до тех пор, пока ягода не взорвалась. В Facebook Live взрыв гиганта смотрели около миллиона зрителей. А в последующие дни видео набрало более 10 миллионов просмотров.

Такой ли будет будущая журналистика? Как традиционным журналистам соперничать с BuzzFeed? И если таково будущее новостей и информации, что тогда говорить о демократии? Кардашьян в президенты?

Основатель и бывший исполнительный директор издания Politico Джим Вандэхэй: «Журналисты убивают журналистику».

Примерно 5-6 лет назад взрыв арбуза был всего лишь взрывом арбуза. Но в наши дни новости о войнах, праве голоса, искусстве или иммиграционной политике, все чаще и чаще попадают в социальные сети. И серьезные новости соревнуются за внимание с потешными экспериментами на кухне, «сердитыми котиками» и даже с поездом в Таиланде. Взгляните на вашу ленту фейсбука!

После просмотра публичной казни ягоды я обнаружил запись в Twitter, сделанную внештатным журналистом Эриком Малиновским: «Арбуз – это мы». Тогда я с тоской вздохнул, ведь данное утверждение похоже на правду.

Ощущение ужаса усилилось спустя несколько часов, когда Mashable, который известен освещением бизнеса и культуры в интернете, объявил, что в рамках реорганизации компания сократила нескольких уважаемых журналистов, включая выпускающего редактора Джима Роберта, бывшего ассистента главного редактора газеты The New York Times. Тогда я подумал: «Берегись, Белый дом, наступает Кардашьян».

Затем наступило облегчение (оно ли это было?): газета Financial Times сообщила, что столь популярный BuzzFeed со всеми своими арбузами, в прошлом году не смог достичь главной цели в сфере прибыли и пересмотрел бюджет проектов текущего года. BuzzFeed не раскрывает финансовую информацию и отрицает урезание бюджета в этом году. Традиционные отделы новостей злорадствуют на этот счет — возможно, случайные снимки попок вельш-корги не являются гарантией процветающего бизнеса.

Или нет… Может быть, мы пока и не являемся арбузом, но руководители отделов новостей почти повсеместно уверенны, что нам всем следует найти свои собственные арбузы, причем еще вчера.

В этом месяце Пит Кэшмор, исполнительный директор веб-сайта Mashable, сообщил о сокращениях в компании.

Для понимания быстроразвивающегося мышления следует взглянуть на людей, которые стараются выстроить концепцию новостей и информации с нуля. Я попытался сделать это на прошлой неделе за завтраком в компании Джима Вандэхэя, основателя издания Politico, и Майка Аллена, одного из самых популярных журналистов сайта. Оба являются ветеранами газеты The Washington Post.

Г-н Вандэхэй, который недавно был снят с должности исполнительного директора Politico, и Рой Шварц, покидающий пост директора по прибыли, в настоящее время ищут инвесторов, а также партнеров в области видеотрансляций и телевидения. Г-н Аллен в настоящее время продолжает семь дней в неделю вести колонку о конъюнктуре под названием «Playbook» в издании Politico.

Во время встречи Вандэхэй и Аллен оказались довольно скрытными, когда речь заходила о планируемом предприятии. Они описали его только в общих чертах как «медиа-компанию», которая будет специализироваться на новостях и информации, предоставляемых преимущественно на мобильных устройствах и в социальных сетях, поэтому она не станет прямым конкурентом Politico.

Это оказалось достаточно для меня. Меня больше интересовало, что данное предприятие делать НЕ будет. Чего стоит одно лишь провокационное признание Вандэхэя, о том, что «журналисты убивают журналистику». И делают они это, «упрямо цепляясь за устаревшие методы». В качестве примера приводится 50 публикаций от различных изданий, которые практически дословно повторяют друг друга и описывают последнюю речь кандидата в президенты, или 700 слов о переговорах в области бюджета на логистику.

По словам Вандэхэя, выживание СМИ зависит от того, получат ли читатели то, что они хотят и, главное, как они это получат.

Речь идет об аудитории, которая буквально завалена информацией, и о её желании получить именно ваш продукт. Причем это желание должно быть настолько велико, что люди будут платить за информацию, приобретая подписку. Это важно, поскольку доходы от рекламы снижаются до уровня, неспособного обеспечить полноценное освещение новостей.

Поймать читателей на новостной крючок не сложнее, чем, скажем, подсадить их на героин или кофе. И сейчас для достижения этой цели новостные организации имеют в своем распоряжении совершенно новые методы.

Исполнительный директор BuzzFeed Джона Перетти отрицает сообщения об урезании бюджета 2016 года.

Благодаря современной аналитике, репортеры и редакторы знают, сколько людей читают их работы, какие сайты и устройства они при этом используют, как долго читатели задерживаются на страницах, и какие работы они игнорируют. Данная аналитика все чаще появляется на мониторах в американских отделах новостей, включая такие издания, как The New York Times и The Washington Post.

Крупнейшие и малые издания говорили о преобразовании традиционных печатных СМИ в цифровые. Теперь среди них ведется рейтинг, как для телевизионных каналов.

Результаты довольно предсказуемы. Хорошо расходятся видеоролики, подкасты, короткие посты, которые легко прочитать на смартфоне, и практически все под тегом «Дональд Трамп». Парадоксально, но подробно освещаемые события и отрывки расследований, будь то описание жестокости ИГИЛ (запрещено в РФ) в The New York Times или статья из 8000 слов о смерти в полном одиночестве в Queens завоевывают такой уровень читательской аудитории, который был невозможен в эпоху, когда царили исключительно печатные издания.

Это крайне важно. Взгляды Вандэхэя и Аллена, некоторых боссов изданий The Times, The Post и ряда других демонстрируют, что большая и важная работа ценнее, чем забавные трюки, которые привлекут или не привлекут большие интернет-аудитории.

Что касается сообщений с низким рейтингом, к ним можно отнести статьи (которые важны, но иногда скучны) о вчерашних деяниях или бездействии Федеральной избирательной комиссии или последние бои по федеральному бюджету.

«Раньше с газетами мы не знали, читают ли люди наш отрывок из 600 слов о транспортной разметке А10, а теперь знаем», – говорит Вандэхэй. – Я не говорю о тотальной диктатуре со стороны читателей, но умная, агрессивная и прогрессивная медиа-компания пишет о том, что по ее мнению является важным, и аудитория тоже начинает считать это важным».

Обличающие статьи могут не попасть в рейтинги, но в состоянии вызвать резонанс. Уотергейтский скандал начинается как рассказ о взломе. Громкий скандал о сексуальном домогательстве в католической церкви, описанный The Boston Globe и экранизированный в фильме «В центре внимания» (Spotlight, 2015), начинался с колонки в 700 слов об отдельно взятом священнике.

Когда рейтинги станут еще популярнее, захотят ли журналисты освещать такие маленькие сюжеты? И захотят ли редакторы публиковать эти сюжеты, которые кто-то назвал очковтирательством?

Вандэхэй и единомышленники среди руководителей новостной сферы отвечают утвердительно на поставленные вопросы, полагая, что это прямая обязанность новостных организаций — делать эти сюжеты короче и точнее, излагая данные и давая яркое визуальное представление.

Понял. Я всего лишь прошу быть более осмотрительными, чтобы не потерять ключевые ценности на нашем пути в будущее. Иначе мы получим арбузное фламбе на фоне инаугурации Кардашьян – и да, тогда мы станем тем самым арбузом.

Оригинал: The New York Times